Мозг работы известного доктора.
Я встретил его в баре. Он был здесь неорганичным, чуждым, как будто намеренно старался сюда вписаться, но в самом деле не был создан для того, чтобы топить себя в алкоголе. Это был когда-то полицейский. В этот день он рассказал мне.
Год назад ему пришлось стать участником почти фантастической истории. Эта история была связана с похищением девушки, с перестрелками, погонями, применением научной смекалки и прочими атрибутами несерьезных литературных произведений. Вот только события происходили в действительности.
- Вокруг настоящие руины: что не обвалилось, то полыхает. Раненые где-то стонут. И вот он стоит на коленях, этот парень. Худой, как палец. Лохматый. Одежда на нем изорвана, весь в крови и грязи. Рука тряпьем замотана - зацепило. Тело его девушки у него на руках. Умерла она, спас, да не уберег. А глаза у него - еще бешеные, но уже пустые. И лицо как будто сводит. Я тогда подошел к нему, потряс за плечо. Как я надеялся, что он убежит! Хотя бы попросит, чтобы отпустили - я бы отпустил! Я бы отпустил... а он одной рукой очки надевает, заляпанные кровью, ко мне поворачивает голову и молчит. Так и молчал. Пока в машину сажали, пока везли...
Пока в машину сажали, пока везли, допрашивали, судили - все время молчал. Все знали, что сделал этот парень, и всякому хотелось отпустить его, помочь хоть чем-то. Полицейские выходили за пончиками, оставив открытой дверь. За ним не смотрели в участке до допроса, а после допроса - оставляли незапертой дверь в камере. На суде прокурор не хотел его обвинять, а судья после оглашения приговора ушел в отставку. Все были за этого парня, и все хотели помочь, спасти - но все же общими усилиями довели его от места задержания до электрического стула.
Год назад ему пришлось стать участником почти фантастической истории. Эта история была связана с похищением девушки, с перестрелками, погонями, применением научной смекалки и прочими атрибутами несерьезных литературных произведений. Вот только события происходили в действительности.
- Вокруг настоящие руины: что не обвалилось, то полыхает. Раненые где-то стонут. И вот он стоит на коленях, этот парень. Худой, как палец. Лохматый. Одежда на нем изорвана, весь в крови и грязи. Рука тряпьем замотана - зацепило. Тело его девушки у него на руках. Умерла она, спас, да не уберег. А глаза у него - еще бешеные, но уже пустые. И лицо как будто сводит. Я тогда подошел к нему, потряс за плечо. Как я надеялся, что он убежит! Хотя бы попросит, чтобы отпустили - я бы отпустил! Я бы отпустил... а он одной рукой очки надевает, заляпанные кровью, ко мне поворачивает голову и молчит. Так и молчал. Пока в машину сажали, пока везли...
Пока в машину сажали, пока везли, допрашивали, судили - все время молчал. Все знали, что сделал этот парень, и всякому хотелось отпустить его, помочь хоть чем-то. Полицейские выходили за пончиками, оставив открытой дверь. За ним не смотрели в участке до допроса, а после допроса - оставляли незапертой дверь в камере. На суде прокурор не хотел его обвинять, а судья после оглашения приговора ушел в отставку. Все были за этого парня, и все хотели помочь, спасти - но все же общими усилиями довели его от места задержания до электрического стула.