Мозг работы известного доктора.
Нельзя бояться людей и злиться на них, потому что человек от природы несчастное существо. Ещё в античности миф об андрогинах: человек лишь половинка сущности, не целое. Тысячи представлений человеческого дуализма. Человек всегда потерявший-ся и ищущий-ся. Даже самый агрессивный и безмозглый кусок мяса — несчастный и лишённый себя. И возможно не столько возвышенность мысли и унижение тела, а именно страсть к поиску является мерилом человечности.
Эта ищущесть, устремлённость — залог выживания живого существа. Захват власти, пространства, ресурсов — иначе ни одно существо не устроено, потому что повышение уровня организации материи требует энергии, а когда поток энергии ослабевает — приближается энтропия, распад, смерть. Признак живого — ищущесть. Всё живое в мире устремляется к чему-то. Потому что останавливаешься — и погибаешь.
Так стыкуются святые мученики, полководцы, художники, учёные и серийные убийцы. Жадная устремлённость ведёт к Богу всегда, любыми путями.
Человек страдает от своей лишённости, но это страдание в его природе, и чем сильнее эта его потерянность — тем он более человечен. Речь конечно только о том, насколько он жадно заполняет пустоту внутри себя, а не о том, насколько он наслаждается печалью и тоской. Хотя, может быть, и последнее является путём к неизбежному Богу.
Эта ищущесть, устремлённость — залог выживания живого существа. Захват власти, пространства, ресурсов — иначе ни одно существо не устроено, потому что повышение уровня организации материи требует энергии, а когда поток энергии ослабевает — приближается энтропия, распад, смерть. Признак живого — ищущесть. Всё живое в мире устремляется к чему-то. Потому что останавливаешься — и погибаешь.
Так стыкуются святые мученики, полководцы, художники, учёные и серийные убийцы. Жадная устремлённость ведёт к Богу всегда, любыми путями.
Человек страдает от своей лишённости, но это страдание в его природе, и чем сильнее эта его потерянность — тем он более человечен. Речь конечно только о том, насколько он жадно заполняет пустоту внутри себя, а не о том, насколько он наслаждается печалью и тоской. Хотя, может быть, и последнее является путём к неизбежному Богу.