Я ее взял за хвост и понес железячникам. А она встревоженно смотрела на меня снизу вверх.
- Ты уверен в том, что поступаешь правильно?
- Прости, дорогая, но работаешь ты ни к черту, тебе самое место на свалке.
- Неужели тебе нисколько меня не жаль?
- Если ты наивно полагаешь, будто бы я к тебе сколько-нибудь привязан - ты ошибаешься.
Мышь помолчала. Ее тело раскачивалось на длинном хвосте, небрежно удерживаемом моей рукой.
- Не могу поверить, что твоя совесть позволяет тебе делать то, что ты делаешь.
- Наши отношения носят утилитарный характер. Ничего аморального я не делаю.
Она больше не сказала ни слова. Когда я прошел по улице, и ее тельце вымокло от дождя - мышь молчала. Она молчала, когда я передавал ее железячникам, никак не ответила на те нелестные слова в ее адрес, которые я им высказал. И ничего не произнесла, когда в мои руки легла коробка с новой мышью.
Уходя, я обернулся. Сквозь сетку мусорного ведра мышь смотрела на меня.